Похоже, мир кончается- высокий темноволосый мужчина тяжело вздохнул и отвернулся от начинающего штормить моря.
На лице юноши, стоявшего за его спиной, отразилось такое отчаяние, что мужчина невольно улыбнулся. Горько, одной стороной рта.
- Не бойся, ещё не сейчас. Просто кто-то опять сильно напортачил. Просто ещё на сантиметр. Мне кажется, что где-то очень далеко самый последний парусник уже расправляет паруса. И это будет конец.
Юноша зябко поёжился и поплотнее затянул шарф. Ему было страшно.
- А что будет…когда он отплывёт, сэр?
Сэр Реджинальд Рейнс не знал, что ответить. Его уверенность не поддавалась никаким разумным объяснениям, а без доказательств пугать других не хотелось. Правда, бояться самому приходилось всё равно. Очень сложно не испугаться, если раз за разом к тебе приходит ощущение того, что ещё одна ниточка, держащая мир в равновесии, тренькнула и лопнула. А когда лопнет последняя, всё полетит в тартарары…
- Не знаю, - соврал Реджинальд, пытаясь отогнать от себя видение белоснежного парусника, скитающегося по уже навсегда безбрежному морю. – Надеюсь, что ничего, Ник. Надеюсь, что ничего.
- Редж, ты слышал, вчера по телевидению передавали, что в какой-то варварской восточной стране опять отменили выборы? Вернее, правительство их устроило, но никто не пришёл, потому что народ уже не видит в них смысла…- взахлёб рассказывал младший брат, Ронни. Ронни был смешной, лопоухий и увлекался политикой, и Реджинальду иногда бывало за него страшно. Как бывает, наверное, страшно матери, которая, глядя на сына, вдруг понимает, что однажды он может погибнуть на какой-нибудь очередной войне. Войны ещё нет, сына никуда не забирают, но где-то очень глубоко внутри что-то болезненно сжимается, и хочется прижать к себе…
Сэр Рейнс, конечно же, никого к себе не прижимал, по этикету было не положено. Впрочем, если бы этикет существовал лишь для него одного, он давно бы его отменил. Но многим этот странный табель нравился, и с этим Редж ничего поделать не мог. Он только слушал всё не прекращающийся звон порванной то ли нитки, то ли струны, то ли жилы. Как он и думал, кто-то где-то совершил очередную глупость, и снова в голове завертелась жуткая, непойми откуда взявшаяся фраза: «Похоже, мир кончается, и чайки возвращаются, прощаются, уходят в небеса…» Мужчина тряхнул головой, отгоняя тоску подальше, и услышал только окончание фразы брата:
- … большой белый корабль!
- Что? Какой корабль?
- Ну Редж, - с мягким укором сощурился Ронни, - ты что, совсем от жизни отстал? Тот корабль, про который в новостях говорили, его построил какой-то полоумный ирландец. Полностью деревянный белый корабль. Решил выйти в море под парусом и попробовать совершить кругосветное путешествие. Это в наш-то век реактивных рейсовых самолётов и огромных океанских лайнеров! Хочет восстановить какие-то там порванные струны Земли…В общем, бред сумасшедшего, его уже неделю по всем каналам крутят вместо юмористических программ.
- Я не смотрю телевидение, ты же знаешь, - отсутствующим голосом отозвался Реджинальд, думая только о том, что мог уже опоздать. Может быть, прямо сейчас он поднимает паруса…
К счастью, весь Интернет буквально бурлил именем ненормального ирландца – его звали Вальтер Стоун. И через два дня он собирался отплыть из Дублина. Реджинальд в который раз возблагодарил небо за то, что ему довелось родиться в Англии, и за то, что его родители сумели в эти смутные времена сохранить состояние и титул. До роскоши Реджу не было никакого дела, зато он мог прямо сейчас за любые деньги купить билет на самолёт. И отпрашиваться с работы ему было не нужно: юный, но очень перспективный Николас, его помощник и с недавних пор близкий друг, вполне справлялся с делами семейного бизнеса и без него, старшего, но, увы, бестолкового отпрыска славного рода Рейнсов.
Ронни, конечно, расстроится, что брат умчался, даже не попрощавшись, но…Редж обещал себе позвонить брату из Дублина, и, если всё так, как он думает, видимо, попрощаться…
Телефон и адрес Вальтера Стоуна тоже без труда нашлись в Интернете, билет на самолёт был куплен, а до рейса оставалось от силы четыре часа. Реджинальд вышел из особняка и отправился на своё любимое место, на край земли в миле от особняка, медленно, год за годом осыпающийся в море. Редж точно помнил, что, когда он был ребёнком, коса уходила в море гораздо дальше. Но местный агроном, равно как и все соседи, пожимал плечами: «Да, возможно и так, сэр. Но мы ничего не можем с этим сделать». «Конечно, не можете, - мрачно думал Реджинальд, подставляя лицо начинавшемуся над бушующим морем дождю. – Потому что мир кончается прямо сейчас…» Море, как всегда, не ответило, но понятливо плеснуло солёной водой, добив до края обрыва и вымочив отпрыску знатного рода сэру Реджинальду Рейнсу ноги в стареньких потёртых кедах. Ронни всегда ругал Реджа за обувь. Мол, что ты за сэр такой, если одеваешься, как обычный дауншифтер? Да, Ронни знал много умных слов и умел использовать их по назначению.
Но, увы, струны от этого лопаться не переставали.
Сразу по прилёту Редж, наплевав на международный роуминг, набрал найденный в Сети номер. После нескольких долгих, жалобных каких-то гудков из глубины трубки послышались крики чаек. И очень усталый голос:
- Да?
- Здравствуйте! Вальтер Стоун? – уточнил Редж, хотя почему-то не сомневался, что это именно он.
- Да, - ответил голос, перекрывая свист ветра в трубке. – Если вы из газеты, то извините, я дал уже столько интервью, что ничего нового вам сообщить не смогу. Да и, честно говоря, не хочу.
Сварливый и какой-то защищающийся. Редж почти увидел, как покачивается на таком же штормовом, как дома, море белый деревянный корабль, как мужская фигура вяло бродит по палубе, проверяя, всё ли готово к отплытию. И как ему на самом деле хочется поскорее выйти из порта.
- Нет, я не из газеты, - поспешно проговорил Реджинальд. – Я…я случайно услышал о вас и хотел бы с вами поговорить…о том, что мир, похоже, кончается.
На противоположном конце трубки повисла мёртвая тишина, которую спустя несколько секунд разрезал жаркий шопот:
- Я так и знал, что нужно дождаться…Приезжайте, я на пристани в…
Редж вышел из здания аэропорта, поймал такси и назвал адрес. Шторм медленно накрывал город тяжёлым серым покрывалом.
Корабль казался ослепительно белым даже в угнездившихся уже штормовых сумерках. Одинокая фигура на его носу напряжённо вглядывалась в идущего по причалу человека. Высокого, длинноволосого и какого-то нездешнего, как будто из позапрошлого века. Он просто потерялся в тумане и случайно выбрел на почти такие же, но неуловимо другие улицы того же самого города. И теперь ему очень нужно найти в этом порту парусный корабль. Просто чтобы убедиться, что он ещё не сошёл с ума.
- Здравствуйте! Меня зовут Реджинальд, я звонил вам полчаса назад.
- Здравствуй, Редж, - отозвался Вальтер, удивляясь сам себе. Ему казалось, что стоящий внизу человек – его давний знакомый, может быть, даже друг детства, просто они почему-то очень давно не виделись. – Поднимайся!
Звонить Ронни он так и не стал. Пусть лучше думает, что блудный брат в очередной раз сбежал на край света думать свои очередные непроходимые глупости. В общем, так оно отчасти и было.
Реджинальд глянул на Вальтера, стоявшего у штурвала. Белоснежные паруса хлопали над его головой, но почему-то исправно несли судно в открытое море, а чайки целой стаей кружили вокруг и то ли плакали, то ли смеялись. Редж не мог подобрать точного слова для этого тоскующее-ликующего звука. Только из его головы почему-то исчезла злосчастная строчка про кончащийся мир.
- Я так и знал, что нас будет двое. Вдвоём-то уж точно справимся, - улыбнулся Вальтер, поймав его взгляд. Вальтер с виду был ровесником Реджу, далеко уже не мальчишке, и у него, наверное, тоже имелся снисходительный младший братик, называвший старшенького всякими заумными, но от этого не менее обидными словами. В общем, два сапога – пара.
- Всё-таки струны, да? – уточнил Реджинальд. – А как их укрепить-то? От глупости и подлости разве могут спасти двое мужчин не от мира сего и один, пусть и очень красивый, но просто белый парусник?
Вальтер снова улыбнулся. Теперь-то он был уверен, что могут.
- Видишь чаек? Они почти исчезли из морей. Их, кажется, уже даже подумывают занести в Красную книгу. Так вот, пока они здесь, и пока по морю ходит хотя бы один парусник, мир как-нибудь удержится. И, может быть, кто-нибудь когда-то сочинит сказку о том, как по морям блуждает белый парусник, окружённый чайками, и как все маяки непременно остаются гореть, зная, что есть хотя бы один корабль без навигационных систем, радаров и даже просто без связи, которому очень нужен их свет. Ведь сам посуди, что за мир без маяков? Это как небо без звёзд или море без волн.
Реджинальд согласно кивнул, застёгивая штормовку и надвигая по самый нос непромокаемый капюшон.
- Знаешь, мне иногда кажется, что миру очень хочется просто быть. Чтобы зеленели леса, пели птицы, светили звёзды и маяки. Чтобы равновесие и никаких умных слов….
- …и чтобы обязательно были паруса и чайки, - закончил Вальтер, не оборачиваясь. – Не знаю уж, из какой мы с тобой сказки, но давай постараемся, чтобы она оказалась правдивой.
Море потихоньку, незаметно и мягко успокаивалось, и где-то очень далеко показался первый на их пути маяк. Реджинальд улыбнулся и помахал ему рукой:
- Давай.
(с)